Игорь Жуков
Маленькая Света очень любила рисовать. Как-то раз нарисовала она речку. Потом нарисовала дорогу, магазин и девочку в синем платьице с сумкой в руке у дверей магазина. А по дороге ехали маленькие машины, автобусы, трамваи, троллейбусы, велосипеды, самокаты, поезда. Даже маленькие самолеты почему-то ехали вместе со всеми.
Света долго-долго смотрела на них, и было ей очень интересно. Смотрела, смотрела, пока один маленький велосипедист не крикнул: "Вот уставилась! Заходи, что ли". Света кивнула в ответ и побежала по нарисованной дороге.
Вокруг шумели моторы, гудели сирены, звенели звонки, скрипели тормоза. Было немного страшновато, но все равно весело. Поглядывая по сторонам, чтобы не угодить под колеса, Света направилась к магазину. Ей было очень любопытно: что же там продается?
В магазине возле прилав ка стояла девочка в синем платьице. А на самом прилавке никаких товаров не было, только сидел, свесив ноги, продавец. "Что же она будет покупать — подумала Света. — Пусто кругом". Но девочка в синем платьице знала, что покупать. Она очень уверенно сказала продавцу: "Дайте мне, пожалуйста, речку".
"Пожалуйста", — продавец, не слезая с прилавка, протянул руку, высунул ее в окно, взял речку, которая текла неподалеку, и аккуратно положил девочке в сумку "Спасибо" — она заплатила деньги, и через несколько секунд синее платьице исчезло за дверью.
Не стоит говорить, что Света очень удивилась. Это, наверное, и так ясно. Впрочем, покупка речки не более удивительна, чем прогулка по нарисованной дороге или (самое интересное) сумка, в которую умещается речка (а может, наоборот, речка, которая умещается в сумку). Лучше сказать о том, что Свете тоже захотелось купить такую же. "А у вас еще речки есть?" — спросила она про давца. К сожалению, оольше нет", — развел руками продавец. Тогда Света скорее побежала по шумной дороге обратно.
Она выбралась из своего рисунка, взяла большую сумку и отправилась в настоящий, ненарисованный магазин. Покупать речку.
Но в настоящем магазине сначала не могли взять в толк, чего она хочет, и все переспрашивали: "Что вам? Редьку? Репку?.." А потом посмотрели как на чокнутую и сказали, что даже ее ли бы у них и была под рукой речка на продажу, то где бы тогда нашли столько бумаги, чтобы ее завернуть? В общем, иди, девочка, домой, не путай!
Света медленно вышла на улицу, села на лавочку в скверике и задумалась. "Странно, почему та девочка в нарисованном магазине купила речку, а я не могу? Обидно как-то". Долгодолго она ломала голову над этой загадкой, до самого вечера. И наконец все поняла, хотя и была маленькой.
"Девочку в синем платьице, шумную дорогу, пустой магазин возле речки придумал кто? Я. Значит, и покупку той речки тоже придумала я. А если мне не продают настоящую речку в настоящем магазине, значит, тот, кто придумал меня, настоящую речку и настоящий магазин, не придумал, чтобы я покупала речку! Очень просто, и нечего обижаться. Пойду лучше еще что-нибудь нарисую".
Петер Биксель(Австрия)
Он кровать назвал портретом,
Стол решил ковром назвать.
Стул не стул — уже будильник,
Не газета, а кровать!
Зеркало согнулось стулом,
Был будильник — стал альбом.
Шкаф в газету превратился,
Коврик шкафом притворился —
И торчит себе столбом.
Вот портрет, как стол, стоит,
Зеркалом альбом блестит.
Пересказали Ирина и Александр Истратовы
Евгений Бергер
Полосатый этот плод
На бахче всегда растет,
Он снаружи гладок,
А под коркой сладок.
Эта рыжая девица
Под землей от нас таится,
Но зеленый веер свой
Выставляет над землей.
Хотя на кухне каждый раз
Он заставляет плакать нас,
Но на него обиды нет,
Поскольку вкусен с ним обед.
Дольку этого плода
В чай кладем мы иногда,
Ароматней и вкусней
В чашке чай бывает с ней.
Сергей Георгиев
Жили две девочки, Наденька и Люба, две сестрички. Люба всегда была очень разумной и рассудительной, а вот Надя — то ботинок не на ту ногу наденет, то причесаться забудет. Отправились Люба с Надей на прогулку, а Надя без шарфа вышла. Понятное дело, тут же и простудилась. Не успели сестры снеговика слепить, Надя уже чихать начала. Первый раз чихнула — воробьев распугала!
Чихнула второй раз — со всех окрестных деревьев снег попадал, голые деревья стоят! — Ну, ты даешь, Надежда, — покачала головой Люба. — Поосторожнее бы с этим делом надо!
Да только Наденька уже остановиться не может. Третий раз чихнула — забор с грохотом повалился!
— Ой, а если кто узнает, что это мы с тобой натворили? — всплеснула руками разумная Любочка.
Понятное дело, кому нужно, тот немедленно все и узнал: военная разведка и самый главный военный генерал.
Генерал тут же и примчался на черной боевой машине во двор, где девочки гуляли.
— Ах, какой чудесный стратегический дар, — почти как Люба, всплеснул руками
главный генерал, а затем взял под козырек.
— Это же надо, одним чихом такой забор повалить!
— Мы еще и воробьев распугали, — призналась Люба. — И снег с деревьев весь попадал — это тоже мы.
— Ого! — уважительно покачал головой генерал. А затем хитро прищурился и спросил:
— Дорогая Надя, а еще сильнее чихнуть вы сможете?
— Глупости какие говорите, дяденька, — вступилась за сестру Люба. — Вам что, одного забора мало?
— Мало, — опять козырнул самый главный генерал. — Вот в масштабах Северного флота вы чихнуть сможете?
Наденька вся зарделась от такого лестного предложения, стоит и носком сапожка на снегу какие-то кренделя выписывает
— Ей сейчас горячего чаю с малиной нужно, а не на Северный флот чихать, э-эх, — вздохнула умная Любочка.
— Будет, будет чай с малиной! — горячо пообещал главный генерал. — Из главного стратегического запаса! Именно чай с малиной с немедленным присвоением Наде почетного звания старшего матроса!
От такого необыкновенного предложения Наденька сделалась вся пунцовой, мысленно уже на себя бескозырку примеряет.
— А лет через двадцать за примерную службу произведу я нашу милую Надежду аж в старшие мичманы, — мечтательно причмокнул губами генерал. — Ах, какая завидная карьера!
— Через двадцать лет! — фыркнула в ответ Любочка. — Да через двадцать лет ей двадцать пять стукнет! Зачем старухе ваше звание!
Чувствует самый главный генерал, ускользает из его рук инициатива. Тут он стратегическую карту развернул, пальцем уверенно водит:
— Я ведь как мыслю?.. Вот рубежи нашей страны... А вот здесь сидит старший матрос Надежда — здоровехонька, чай с малиной в безграничном количестве попивает...
— Интересненько, — заглянула в карту Люба. — Это вам не Северный флот, посерьезнее дело-то будет...
— Ага! — воодушевился самый главный генерал. — Но вдруг, случись что, вдруг двинулась на нас несметная и несокрушимая сила...
— Если она здоровехонька, как же она на эту силу чихать станет? — уточнила рассудительная Люба.
— Вот! Вот он наш главный военный секрет! — просияв, перешел на шепот генерал. — Снежок! Под рукой у Нади всегда будет снежок! И не один, а два или три... В зависимости от размера надвигающейся военной угрозы проглотит Наденька снежок... а то и все три разом и чихнет по всему фронту, по главному направлению удара!..
Долгим-долгим взглядом окинула Любочка главного военного генерала и его черную боевую машину. Снега, упавшего с деревьев, было вокруг видимо-невидимо.
— Так вот, что ли? — вежливо спросила Люба, подняла горсть снега и сразу же начала его есть.
— Нет! Нет! Только не это! — закричал самый главный военный генерал. — А-а-а-а! И бросился к своей верной бронированной черной машине. Но не успел. Потому что разумная Любочка, конечно же, наевшись снега, сразу же простыла.
И первым делом от души чихнула!
Этим чихом самого главного военного генерала вместе с машиной унесло в самые дальние чужеземные страны.
Он там, понятное дело, всем про Наденьку и Любочку не устает рассказывать. От Генераловых историй даже у лысых волосы дыбом встают, и ни один супостат к нам теперь не сунется.
Содержание журнала - 1990 - 1991 - - 1993 - 1994 - 1995 По авторам Избранное